Название: Немного о еде, зависти и внимании
Автор: Мугивара
Фандом: VIXX
Персонажи/Пейринг: Тэгун/Чжехван, камео Хакён
Жанр: романс, флафф, повседневность
Рейтинг: G
Размер: драббл
От автора: Ильхуену-Вике, любимому родному кроссовку. ДА ДА ЭТО КЕО ВЫ НЕ ОСЛЫШАЛИСЬ
КокосыСказать, что Чжехван в шоке, это не сказать абсолютно ничего. Впервые он сталкивается с настолько наглым преступлением, совершенным в их родном общежитии, и, разумеется, тут же отправляется его расследовать. Хонбин смотрит на орущего товарища слегка осуждающе, но даже не пытается что-нибудь сделать с ситуацией - этот если хочет, то будет делать что угодно.
- С вами МС Кен, - Сообщает Чжехван несуществующей камере, удерживая перед лицом микрофон, - И сейчас я расследую дело о пропавших сушеных кокосиках.
На фоне слышится тихое хихиканье, плавно переходящее в ржач. Кто еще, кроме убойной парочки Хакёна и Воншика, мог устроить подобный балаган? Да еще и с таким видом, будто он спасает мир или, хотя бы, их агентство от полного краха.
- Вам известно что-нибудь о случившемся?
Хёк глубже зарывается в подушку, бормоча что-то про мертвых улиток и угрозу национальной безопасности. Ни про какие кокосы он ничего не слышал, оставьте его в покое, уйди в закат и отдай одеяло. Несколько долгих минут Чжехван пытается его разбудить, но получает пяткой в нос и разочарованный отправляется дальше.
Первую зацепку он находит в ванной, поскользнувшись на пустом целлофановом пакетике с наклейкой местного супермаркета. Рядом, на стиральной машинке, обнаруживается Рави с зажатым между коленками полупустым ведерком мороженого.
Чжехван смотрит на Воншика, Воншик смотрит на Чжехвана, оба пытаются понять, что происходит, и тут в ванную заходит Хакён. Далее концерт для порванного баяна и мартовских котов продолжается в исполнении лидера с рэппером и треснувшего ведерка. Кен, оставляя липкие ванильные следы бредет в спальню, понимая, что его припасенное лакомство навсегда пропало в недрах общежития или чьего-то желудка.
В крайней степени отчаяния Чжехван падает на свою импровизированную кровать и глухо стонет, напоминая умирающего моржа. Жалуется на жизнь и страдает он еще несколько минут, успев рассказать про свои "вкусненькие сушеные кокосики" раз двадцать, пока не ощущает сильный тычок куда-то под ребра.
- Что ты хочешь?
Интересуется он, даже не попытавшись поднять голову. В ответ недовольный вздох вместе с очередным тычком под ребра. Разумеется, это Тэгун. Больше никто подобной фигней не страдает и орать в ответ начал бы едва горе-сыщик порог переступил.
- Если тебе не нравится, что я здесь, то я сейчас уйду, дай мне еще пару минут, чтобы осознать собственную ничтожность.
Тихий смех, накладывающийся на легкое шуршание, все же заставляет Чжехвана оторваться от подушки. Тэгун сидит рядом с ним скрестив ноги и протягивает прозрачный пакет, в котором легко угадываются белые кубики сушеного кокоса.
- На них покушался Санхёк, - Тэгун улыбается, - Я думал, что лучше будет спрятать их.
В последний раз Чжехван был так напуган, когда упал с лестницы на кого-то из Super Junior. Это вот сейчас Лео говорит? После того случая с бутылкой воды они так и не разговаривали, а тут длинные и вполне понятные предложения. Чжехван даже хочет поинтересоваться, не сошел ли кто-нибудь с ума, но лишь открывает пакет и едва слышно интересуется
- Кокосиков хочешь?
ВниманиеТри дня кряду Чжехван спит в гостиной. Ему страшно, холодно, на балконе мерещатся чудовища, менеджер стонет в своей комнате, а диван жутко неудобный, и одеяло все время сползает, но в спальню он возвращаться не намерен. Воншик предлагает ему перетащить матрас в их комнату, но Кен отказывается - их рэппер храпит так, что слышно через несколько стен, спать с ним в одной комнате мало кто потянет.
На четвертый день он уже не в состоянии ворочаться с боку на бок в тщетных попытках заснуть и бездумно сидит на кухне, засыпая сахар в кружку сока. За этим занятием его застает Хакён.
Лидеру не привыкать разбираться со всякой фигней, творящейся внутри их группы, он молча садится рядом, отбирает сахарницу, отодвигает сок и идет заваривать чай. Нет ничего лучше для откровенных разговоров, чем этот напиток. Едва обе кружки опускаются на стол, как Чжехвана прорывает, сказывается то ли предельная усталость, то ли просто уже в себе держать не может.
Он говорит очень долго, но к чаю даже не притрагивается. Чжехван смешно машет руками, часто моргает, грустно улыбается, говорит без умолку и плачет. В какой именно момент это началось Хакён не понимает - вроде бы с самого начала на лице младшего появились эти тонкие полоски. Да и зачем он так вообще тоже вопрос из разряда риторических.
Чжехван не жалуется, рассказывает. В основном про то, как ему тяжело, про ночные кошмары, про жуткое расписание - про самые обычные и неотъемлемые вещи в карьере айдола.
- А теперь, - Говорит Хакён, - Давай правду.
Тишина мягко окутывает всю кухню, вливаясь в уши. Чжехван отодвигает кружку в сторону, опускает голову и снова начинает говорить. На этот раз медленно и без подробностей, одни лишь сухие факты.
- Погоди секунду.
Хакён жестом останавливает повествование и уходит в спальню, задерживаясь там на несколько минут. Возвращается он уже с сонным и крайне недовольным Тэгуном, которого тащит за собой, не обращая внимания на его попытки зацепиться за что-нибудь.
- А теперь, - Лео усаживают за стол, - Рассказываешь все это ему. Я пошел.
Это только у лидера все так легко. Возьми и рассказывай. Чжехван грустно улыбается и укладывается на стол, глядя на засыпающего Тэгуна. Ему и с мыслями-то не собраться, разбегаются как бешеные тараканы. Что сказать? "Прости, мне кажется, что я к тебе странно отношусь". Это просто потрясающий вариант. Или есть еще лучше. "Знаешь, когда мы ночью спим, мне хочется тебя обнять и выть дурниной, потому что ты заставляешь меня чувствовать слишком много всего и сразу".
- Что именно?
Сонный голос Тэгуна вырывает его из анабиозных размышлений.
- Что именно что?
- Чувствовать.
Они смотрят друг на друга, пока до Чжехвана наконец не доходит, что его размышления вылились уже в мысли вслух. А это полный провал. С другой стороны, прекрасная возможность дальше все устроить как надо.
- Ты знаешь радость, грусть, тоску, уныние, счастье... - Он загибает пальцы, - Много всего. Но вот ты когда говорить начинаешь, я даже не знаю, что это. Вроде бы и все в порядке, но я чувствую себя полным дураком. И еще ты когда спишь всегда улыбаешься. А когда не спишь, то почти совсем нет. И что мне делать, если я даже рядом лежать не могу, потому что я лежу и лежу, а спать не могу. И тебя не обнимешь - ты проснешься. А стенку я обнимать не могу.
С каждым словом он все чаще начинает сбиваться и в итоге обессиленно замолкает, понятия не имея, как ему дальше жить. И зачем ему жить вообще. У Тэгуна план действий куда проще. И ему спать хочется, в общем-то.
В спальню они возвращаются вдвоем, Чжехван нещадно тормозит, укладывается на чужое место, но не успевает отползти в сторону, потому что в следующую секунду рядом с ним на матрас опускается Тэгун и тонко намекает, что все спят именно вот в таком положении. Намек заключается в том, что он просто вытягивает руки и ноги, коалой обнимая окончательно обалдевшего Чжехвана.
- У меня то же самое.
Снова этот едва уловимый мурчащий голос Лео. И в самое ухо, чтобы только ему одному было слышно. В животе уже не бабочки, а какие-то хорьки под лизергином, хочется орать в голос, требовать политического убежища, пинать стену и налейте еще кружечку какао.
- Пожалуйста, - Чжехван вздрагивает, - Не оставляй меня по ночам.
Тэгун сжимает объятия чуть сильнее, мол, все, я тебя захватил, теперь никуда не денешься.
И приходится признать - его методы куда действенней.